Врач Джек Штернберг познает великого Целителя

Jack SternbergДоктор Штернберг — представитель Американского Терапевтического департамента, дипломированный специалист в области онкологии. Практикует в Литл-Роке, штат Арканзас.

Мои родители не были религиозны. Отец в Бога не верил, и болезненно относился ко всякого рода религиозным институтам. Все же в дни праздников, мы одевались во все новое, повязывали галстуки, надевали новые ботинки и направлялись в поместную консервативную синагогу, проходя свою субботний путь.

Подростком, я задавался вопросом о существовании Бога. Для себя я понял одно — хочу спасать жизнь, — в моем случае это означало: стать врачом. Чем больше я видел, тем меньше верил в Бога. Вопрос страданий — в частности, почему плохие вещи происходят с хорошими людьми, — был проблемным для меня.
Я закончил медицинскую школу, затем интернатуру, ординатуру и клиническую ординатуру при больнице Mt. Sinai Hospital. Тут я познакомился с Мэрилин Меклер, и женился на ней. Нас объединяли многие ценности (включая национальность), но не религиозные.
Мы переехали в Хьюстон, штат Техас, где я работал научным сотрудником в MD Anderson Cancer Center (онкологическом центре). Я насмотрелся на страдания, а онкология только их усиливала.
Я решил заняться частной практикой — и сделал это.
Мы нашли дом нашей мечты с бассейном, двумя гаражами, куда поставили два новеньких автомобиля. Наш брак складывался удачно, у нас было двое прекрасных детей. «История нашего успеха» выглядела абсолютной. Но нас не покидало чувство, что нам чего-то недостает, но не понимали чего.
Период «ночного образа жизни» истощил нас, и мы переключились на «духовное» — решили возвратиться к своим еврейским корням. Но и там не нашли «этого».
Я собирался освоить еще одно из подразделений медицинской онкологии, и тут у меня обнаружили воспаление глазного нерва. За ночь я потерял большую часть зрения на правом глазу. Распространись воспаление на левый глаз, — я бы ослеп. И моей медицинской карьере наступил бы конец. От страха и отчаяния я возопил к Богу (а, может, в воздух?). Я и представить себе не мог, что Бог ответит на мои возмущенные просьбы. Сам того не понимая, в гневе своем я произнес молитву: «Кто ты?»

Жизнь и здоровье стабилизировались. Зрение на правом глазу не восстановилось, но левый глаз видел. Я продолжал оперировать, и несколько пациентов пытались рассказать мне об Иисусе Христе. А я просто объяснял им, что я еврей, а евреи не верят в Иисуса.
Я мог прекратить разговор об Иисусе, но не мог запретить другим любить Его. Помню одну умирающую тридцатилетнюю женщину, у которой был рак груди, и оставались муж и маленький ребенок. Казалось, что ее больше заботило мое духовное благополучие в Иисусе Христе, чем факт собственной смерти. Она доверяла своему Иисусу. Бог допустил болезнь, убивающую ее, а она продолжала любить Его, служить Ему и следовала за Ним. Я завидовал ей.

Как-то субботним вечером наша одиннадцатилетняя Дженнифер сообщила нам, что семья ее подружки-еврейки Элисон начала ходить в церковь. Я знал отца Эллисон, д-ра Барга. Я был взбешен. Немедленно я позвонил ему и предъявил обвинения. «Неужели он как еврей не знает, что обязан противостоять христианам? Разве не понимает, что евреям не место в церкви, где их растопчут и поглотят?»
Д-р Барг мягко мне разъяснил, что в этой церкви он обрел своё еврейство и Бога Израиля. Он сказал, что впервые по-настоящему гордился и радовался тому, что он — еврей. Я был одновременно потрясен и заинтригован, и отправился с ним в церковь.
Проповедь была по псалму 72, где Асаф спрашивал Бога, почему праведники страдают, а нечестивые процветают. Мое сердце бешено колотилось.
Как проповедник узнал, что я бьюсь над этим вопросом? Он сказал, что Бог смотрит на все с позиции вечности, а не человеческой сиюминутности, и что тот, кто возложил упование свое на Бога, возрадуется в вечности.
В церковь я вошел агностиком / атеистом / скептиком. А вышел оттуда уверенным в том, что Бог реален, добр, и достоин любви и поклонения.

Я прозрел. Я точно знал, что Бог — это именно то, чего нам с Мэрилин в жизни не хватало. Наконец, я получил ответы на свои вопросы, и мне оставалось только надеяться, что все это приведет меня к Иисусу. Я хотел познать Бога, и решительно хотел следовать за Ним, куда бы Он меня ни повел. Я хотел доказать себе, что Бог, к Которому я обратился, есть все тот же Бог иудаизма.

Затем мы несколько раз встречались с Баргсами. Нас поражала его логика и библейское обоснование подачи материала. Чтобы понять, что такое христианство мы прошли вводный курс.
Для нас все имело значение — огромное значение. Я пришел к раввинам, надеясь, что они объяснят мне, насколько я заблуждаюсь в отношение Иисуса. С каждой попыткой услышать что-то, что могло бы разубедить нас в правильности избранного пути, только укрепляло нашу веру в то, что Иисус – единственный ответ.
После чтения Писания, молитв и внутренних сомнений, я, наконец, пришел к вере в Иисуса. Фактически мне не давалось это решение до тех пор, пока на приеме я не разговорился с замечательной пациенткой по имени Милдред. Она умирала. Во время осмотра, она вдруг взглянула на меня и сказала: «Доктор Штернберг, а вы изменились за последний месяц…» Благодаря ее простому замечанию я задумался над тем, что, в сущности, Бог уже начал менять меня. Я стал объяснять Милдред, что уверовал в Иисуса Христа как своего еврейского Мессию, Господа и Спасителя. Она просто кивнула и сказала: «Я так и думала».
Отношения с живым Богом изменили мою жизнь. Я радуюсь всему, несмотря на болезненные реалии жизни и смерти. Вера не заглушила во мне боли и страдания, с которыми я сталкиваюсь в своей практике, но теперь я могу молиться о своих пациентах, чтобы они обрели мир и покой в Иисусе. Это идет на пользу и моим пациентам-христианам, потому что они знают, что их доктор такой же верующий как они, и может молиться с ними и о них.

Иисус наполнил пустоту, которую никогда не могли и не смогут заполнить ни имущество, ни положение, ни власть. Иисус был, есть и остается ответом на самые сокровенные наши нужды и желания. Он — ответ и для вас.
Пожалуйста, не пренебрегайте ответом, прежде чем вы зададите Богу вопрос, которого Он ждет от вас.